Уроборос - Страница 59

– То-то и оно, что не всех, – Игорь тоже сообразил, что излишние эмоции не помогут, и сбавил тон. – Раньше было как? Князь посылал указы волостным магам, те – управским, а управские собирали свиту каждый из десятка ведьмаков. Вот эти самые люди и шли под арку.

– Но сейчас-то пригласили всех…

– Да, блин, всех! И Гидемис тоже вчера про это трепался, я слышал. Злой ходит, ко всем придирается. Тоже, видать, запахло керосином… Стана, ты ж вроде умная баба, с высшим образованием. Может, хоть ты знаешь, что делать, а?

Его перепуг был совершенно натуральным, но вот так с ходу выкладывать свои козыри? Извините.

– Хочешь вернуться? – Я отставила полупустую тарелку. Все равно еда в горло не лезет.

– Блин, еще как хочу!

– Тогда мы должны помогать друг другу. Согласен?

– Согласен.

– Сможешь еще порыться в книгах, не вызывая подозрения мага?

– Да я, блин, там без конца роюсь!

– Тогда у тебя есть время часов до двух – то есть до тридцати шагов солнца после зенита, как тут говорят, – чтобы найти кое-какие заклинания. Успеешь?

– Смотря какие. – Энтузиазм Игоря несколько поутих. – Очень уж сложные или требующие большой силы Дара маг от нас и не прячет. Все равно не по Сеньке шапка, мол. А есть и те, которые прячет.

– Не волнуйся, земляк, – я опять смотрела не на него, а в окно, где радовала душу только хорошая погода. Все остальное навевало тоску. А ветерок доносил с улицы запахи навоза и сточной канавы. – То, что нам нужно, маг прятать не будет…

…Я выехала из Туримита несколько раньше обозначенного времени, увозя в рюкзаке сложенный вчетверо листок бумаги. Всего пять строчек, которые в свете грядущих событий могут стоить мне головы. Игорю – тоже. Если попадусь с этой бумажкой, конечно. Все же в тех пяти строчках был и шанс на жизнь.

Мы с Игорем здесь чужие. Но я заключила союз, который заметно повышает этот крохотный шанс до более приемлемой величины. Даже пара процентов в нашем случае – это много.

Госпожа Удача, где вы? Вы нам очень нужны…

Глава 5

В том находишь забаву ты только один,
Унижая людей безо всяких причин.
Свой оплакивай жребий до самой кончины
И скорби, о глупец и глупцов господин.
Омар Хайям. Рубаи

1

…И тут, когда склонявшееся к горизонту солнце украсило лес, оттесненный от дороги полями, золотой каймой по верхушкам, я впервые увидела плетение заклинания.

Не почувствовала, как раньше, а именно увидела. Глазами. Простенькое плетение, «встроенное» в деревянный оберег над крестьянским наделом и защищавшее землицу от нашествия паразитов, выглядело объемным узором невообразимой красоты. Красота эта переливалась всеми возможными цветами и была неподвижна… На краю сознания промелькнула мысль, что заклинание стоило бы подновить, у него явно заканчивался ресурс. Видимо, цветовая феерия и являлась следствием затухания. А может, сигналом магу? Батарейка садится, мол, сменить бы.

Зрелище было таким прекрасным, что я остановилась посреди дороги. А открытие – я теперь способна видеть структуру работающих заклинаний! – заставило оглядеться вокруг. Прежде всего посмотреть на себя и свое снаряжение… М-да. Не велосипед, а светящийся фантом на колесах. Тоже светящихся. У нас такие «фантомы» по ночам иногда ездят, увешанные светодиодными мигалками, светящимися колпачками на ниппелях, люминесцентными трубочками на спицах и прочими извращениями, напоминающими новогоднюю гирлянду. Сейчас все это явственно виделось при солнечном свете. Амулеты, заряженные защитными заклинаниями в режиме «готовность номер два», едва просвечивали сквозь рукава тусклыми огоньками… Для окончательной проверки, что это не глюки, я сосредоточилась на щепочке, валявшейся у обочины. Щепка сосновая, сосна плетение держит паршиво, но меня она как амулет не интересует. Почувствовала нужный момент и четко произнесла заклинание. Тоже простенькое. Несколько дней комары будут старательно облетать никчемную с виду щепку сто десятой дорогой. Но этим новым зрением я увидела, как от моих рук протянулись тонкие светящиеся нити, опутали щепочку, заставив засветиться и ее, и сплелись в новый красивый узор. Что не удивительно, тоже светящийся.

Ульса об этом ничего не говорил. Видимо, считал, что всем все и так понятно и видят плетения все Одаренные. Может, местным колдунам оно и понятно. Может, родители-колдуны учат детей видеть плетения, едва Дар обозначит себя в ребенке. А я пришла из мира технологии, где люди плетут либо одежду из ниток, либо хрен-знает-что-и-сбоку-бантик из проводов и шлейфов в системном блоке. Впрочем, интриги плетут и там, и здесь, но это уже не по теме. Главное – то, что эта способность у меня наконец-то проявилась. Догадываюсь, в связи с чем…

Догадка оказалась на удивление неприятной, и я поспешила домой. Эти поля принадлежат не домену Масент, а домену Лока, вотчине драгоценного соседа Лугира, глаза б мои его не видели. Этот сосед в отличие от полупомещика-полуразбойника Дойлена был на диво хорош собой, начитан, имел изысканные манеры, мог часами поддерживать светские беседы и никогда не позволял себе сказать собрату по сословию «ты». Даже к сыну на «вы» обращался. Казалось бы, прекрасный человек. Но с первой же встречи я его крепко невзлюбила. Мне не понравился его взгляд. Холодно-оценивающий, но не как на человека, а как… на денежный эквивалент, что ли. Потом я узнала о загадочной и скоропостижной смерти двух его жен и, как говорят у нас, «забила болт» на любые встречи с ним. А пару месяцев назад… Да, это было в конце июля, кажется. Вон там, где полоса леса отделяет Локу от Масента… Я возвращалась из Ремы и стала невольной свидетельницей омерзительной сцены. То, что господа тут баловались «галантной охотой» – то есть ловлей и изнасилованием крестьянок, – не было секретом. Общественным мнением сие осуждалось, но втихаря этим грешил каждый второй помещик. А тут… Молоденькая, не старше Ирки, бабенка билась в руках гогочущих Лугировых бандюков… то есть дружинников, которые сдирали с нее одежонку, и, захлебываясь от запредельного ужаса, верещала: «Добрый господин, смилуйтесь, не надо!!!» Баба постарше валялась в ногах у владетельного ведьмака, выла, умоляя не губить доченьку, не сиротить внученьку. А два хмыря с сальными ухмылочками и непристойными шуточками подводили к молодой крестьянке вороного жеребца, так сказать, в полной готовности… Что было дальше, я потом вспомнила с большим трудом. Выдернула «Сафари» из нарамной сумки и сделала два или три выстрела… Кажется, два. Оба – в сторону коня, слава богу, а то бы могли в суд поволочь за нападение на ведьмака. Громкие хлопки напугали животину, та с заполошным ржанием встала на дыбы. Державшие молодуху уроды отвлеклись, чем бабенка и ее мать моментально воспользовались. Дернули в лес так, что только пятки засверкали. Дружиннички, ругаясь, погнались за ними, но их остановил окрик господина. Этот только брови нахмурил. «Дорогая соседка, – сказал он тогда, – это моя земля и мои крестьяне. Я имею полное право делать с ними все, что пожелаю, и не мешаю вам заниматься тем же в домене Масент». Если меня не подвела память, то я высказала господину Лугиру все, что думаю о правах, обязанностях и родословной ведьмака из Лока, уделив особое внимание видовой принадлежности его матери. Сосед лишь укоризненно покачал головой: «Ваши манеры небезупречны, ведьма Стана из Масента. Жаль. Мне хотелось скрестить две разновидности скотов, дождаться результата и предъявить на суд общественности, начав с вас. Увы, придется ограничить общение с вами». «Говнюк! – рявкнула я. – Появишься на моей земле – тебя самого под коня подложу и посмотрю, скоро ли сдохнешь!» Разумеется, это нигде не всплыло: пресловутое общественное мнение наверняка осудило бы Лугира, если бы хоть что-то стало достоверно известно. Порча собственного имущества не красит владетеля, хотя втихаря этим тоже грешат налево и направо. Лишь бы не стало известно. Чтобы выдвинуть обвинение против ведьмака, нужны свидетельства двух собратьев по Дару, подтвержденные магическим «детектором лжи». Второго свидетеля у меня не было, увы. А когда я рассказала эту историю Дойлену, тот охарактеризовал нашего общего соседа коротко, но емко. Потом добавил: «За такое давить надо». Солидарна. Надо. А кто этим займется?